В восточной части скуфьи купола художник поместил непосредственно композицию Новозаветной Троицы, которая формально не представляет исключения из ряда академических сюжетов на эту тему. Массивные фигуры Спасителя и Саваофа вместе с взлетающим над ним голубем - символом Святого Духа - господствуют над другими персонажами. Тяжелая статика фигур подчеркнута огромным латинским крестом в руках Спасителя - символом его мученической смерти, сферой-Вселенной, на которую опирается Саваоф, его властно простертой десницей, как будто парящей над окружающей бездной.
Исключительны по своеобразию лики персонажей Троицы. Бог Саваоф с окладистой седой бородой некрупными продолговатыми чертами похож на былинного богатыря, наделенного внутренней силой и мудростью. В образе Христа художник подчеркнул скорбь и духовное благородство, сквозящее не только во взгляде широко открытых глаз, исполненных глубокой печали, но и в величавости самой фигуры, очерченной волнистым энергичным контуром. В образе Христа художнику удалось передать внутреннее очищение, высоту духа, победившего смерть.
Среди многочисленных церковных сюжетов на эту тему, пожалуй, трудно найти аналогию подобной трактовке. Мы сталкиваемся здесь с попыткой выразить обобщенный образ, олицетворяющий высшую степень человеческого сознания, торжества разума и человечности. Христос Тюрина - воплощение духовного учителя человечества, образец духовного совершенства. Связанная с изображением Троицы композиция Небесной иерархии представляет из себя достаточно редкое явление в православной иконографии. Изображая "невидимые" силы, не укладывающиеся в строгий изобразительный канон, художник дал особую волю свой фантазии: он наделяет ангелов не столько физической красотой, сколько духовными человеческими добродетелями. С какой жаждой жизни и духовного света, словно одержимый, несет один из ангелов (южная часть купола) зажженный светильник, крепко сжимая его руками. В его широко раскрытых глазах, крепкой поступи, в самом жесте чувствуется такая самоотверженная воля, решительность и энергия, словно в этом образе художник воплотил свою собственную веру во всепобеждающее торжество жизни над смертью, в победу высоконравственного идеала. В этой же группе ангелов особой одухотворенностью привлекает фигура музицирующего ангела. Вдохновенно, словно Орфей, перебирает он струны арфы тонкими музыкальными пальцами, устремив взгляд куда-то ввысь. Человеческой добротой, желанием принести помощь людям наделен облик архангела Рафаила (западная часть купола). Как врачеватель, он изображен с сосудом, содержащим целительные бальзамы13. Образ этого архангела исполнен кротости и благородного великодушия. Пластическим многообразием отличаются трубящие ангелы, изображенные в различных ракурсах и поворотах, как бы реющие в воздушном пространстве. В их трубных гласах, однако, не ощущается грозных предзнаменований: мягкие движения, кроткое выражение лиц, ритмика силуэтов сближают их с античными вестниками света, словно возвещающими рождение нового светлого дня.